Две недели назад депутаты сейма Латвии вернули в юридическую комиссию поправки, предусматривающие уголовное наказание – до трех лет лишения свободы – за «отрицание, оправдание и прославление советской оккупации». Одной из причин, почему парламент решил вернуть поправки на доработку, была формулировка: «оскорбительные сомнения в факте оккупации». За сомнения предлагалось наказывать, но депутаты сочли формулировку слишком расплывчатой. И эта расплывчатость, по мнению депутатов, могла затруднить действия полиции и прокуратуры при возбуждении уголовных дел.
Юридическая комиссия сейма поработала над ошибками и выдала новый перл. «Оскорбительных сомнений» в тексте законопроекта больше нет, зато появилась уголовно-наказуемая «грубая тривиализация факта оккупации». Не иначе, как тени Кафки и Оруэлла присутствовали в тот день в помещении, где заседала комиссия. Это ж надо придумать – «грубая тривиализация»!..
Как это следует понимать? Является ли, например, грубой тривиализацией написание слова «оккупация» в кавычках? Или публичное выступление, в котором оратор произнес слово «оккупация» без взволнованного придыхания? Или анекдот, где упоминается «оккупация»?
Новая редакция законопроекта подверглась критике, причем не только со стороны противников правительства. Вполне официозный журналист Айвар Озолиньш высмеял авторов поправок: «Не составит труда собрать у МВД или Минюста каких-нибудь 50 активистов с плакатами «Я считаю, что оккупации не было» или «Оккупация – это хепенинг». Если Сейм примет поправки об отрицании и «грубой тривиализации» агрессии и оккупации, всем пятидесяти придется сесть в тюрьму… Результат – либо международная дискредитация Латвийского государства (если полиция и суды действительно попытаются выполнять такой закон), либо компрометация законности и культивирование правового нигилизма»
Град насмешек вполне заслуженный, но не стоит считать авторов законопроекта дураками. Является человек дураком или нет, зависит от того, какую цель он ставит. А цель в данном случае состоит не в том, чтобы посадить треть страны в тюрьмы. Цель – изменить общественное сознание в желательную для власти сторону.
Рассмотрим простую ситуацию. Допустим, учитель истории в русской школе обронил на уроке фразу, что вопрос оккупации слишком эмоционально раздут, превращен в «священную корову», недоступную для нормального исторического анализа и т.п. И найдется кто-то из коллег, который напишет донос в полицию безопасности: мол, налицо факт «грубой тривиализации».
Полиция начнет уголовный процесс. Вызовет на допрос учителя, других учителей, директора школы, родителей учеников… Нет, никому иголки под ногти загонять не станут, все будет очень вежливо и корректно, даже отвечать на вопросы разрешат на родном для подозреваемого или свидетеля языке. Но дело в том, что для рядового обывателя уже сам вызов в полицию (даже в качестве свидетеля) – это потрясение. И допрошенные учителя будут ненавидеть своего коллегу-историка, потому что именно он стал причиной испытанного ими эмоционального дискомфорта.
В результате полиция тихо закроет дело, не найдя состава преступления. Директору школы «наверху» посоветуют: или увольняй своего историка под каким-то благовидным предлогом, или серьезно поговори с ним, чтобы не допускал впредь таких «оплошностей». Директор вызовет учителя и скажет ему: я за вас двумя руками, Петр Петрович, вы же знаете, что я на самом деле думаю, что мы все думаем… Но – школе срочно нужен ремонт, нужна спортплощадка, необходимо европейское финансирование… К нам благоволят – пока еще благоволят! – мэр, президент, министерство… Половина наших учителей не владеют госязыком на должном уровне, и если к нам пришлют языковую инспекцию, это будет катастрофа… Я очень прошу вас, Петр Петрович, впредь не допускать, и весь наш дружный коллектив просит вас не допускать… И так далее.
Учитель либо уволится, либо смирится. И ученики больше никогда не услышат на уроках истории ни «оскорбительных сомнений», ни «грубых тривиализаций», не говоря уже об «отрицании», «оправдании» и «прославлении». Так работает современная система подавления инакомыслия. Она опирается не на прямое насилие, а на трусость и конформизм.
Националисты махнули рукой на взрослое русское население Латвии: все равно не переделаешь, не заставишь верить в «советскую оккупацию». А вот детей из русских семей еще можно и нужно воспитать в «правильном» духе.
Но, возможно, будет еще проще. Депутаты, голосуя за законопроект, уберут из него «грубую тривиализацию», но сохранят все остальное – «отрицание», «оправдание» и «прославление». И назовут эту циничную и бессмысленную подачку политическим компромиссом, достигнутым между партиями власти и оппозицией в лице Центра согласия. И люди вздохнут облегченно: за непонятную «тривиализацию» сажать все-таки не будут, какое счастье!..